Питер - Страница 101

101

Иван встал. Обернулся. Вдали мелькали лучи фонарей. Скоро здесь будут патрули Альянса.

Пора было идти на Сенную. Скрываться от правосудия.

* * *

– Ушел, – сказал Мемов, провел пальцем по губам – вправо, влево. Губы были сухие и растрескавшиеся. А все нервы, нервы. – Сукин сын. Убил Орлова и ушел. Сейчас он где? На Садовой-Сенной?

– Скорее всего, – Сазонов опять подошел к слоникам. Мемов с трудом подавил желание одернуть его. Успокойся.

– Нужно понять, что он будет делать.

– Думаю, он пойдет на Ваську.

Мемов кивнул.

– Если он туда доберется, мы получим маленькую гражданскую войну.

Василеостровцы бредят своей независимостью. А тут герой, вернувшийся из мертвых.

– Ага, – сказал Сазонов.

Поднял слоника и изобразил им в воздухе скакуна. Тык-дык, тык-дык.

Придурок, подумал генерал почти с ненавистью.

Тык-дык, тык-дык. Скачет слоник.

– Оставь, пожалуйста, игрушку в покое, – генерал повысил голос. Сазонов шутливо отсалютовал. Слоник вернулся на место. – И слушай.

Мемов прошелся по кабинету. Остановился перед той, старой картой, что видел еще Иван – Альянс, Веган, цветные булавки. И мрачное будущее. А я ведь сказал ему правду, подумал генерал. Только Иван все равно не поверил…

А когда поверит, будет поздно.

Война уже начнется.

– Перекроем все станции Альянса. Объявим розыск и награду за его голову. В конце концов, мы всегда можем назначить его военным преступником. Это срабатывало раньше, сработает и сейчас. Тогда Меркулова будут искать еще и придурки из мирового совета метро. Так, что еще. Главное, чтобы Иван не попал на Василеостровскую… Я приказал усилить охрану станций.

– Патрулей мало, – сказал Сазонов.

– Что ты имеешь в виду?

Сазонов с улыбкой покачал головой. Чему он радуется, интересно? – подумал Мемов с раздражением. Четыре трупа за день, из них один случайный прохожий, а он радуется.

– Он может найти другой ход на Ваську. Я с ним работал, не забывайте, генерал. Иван отличный диггер.

Мемов заложил руки за спину, качнулся с носка на пятку и обратно. Помолчал. Наконец поднял голову и посмотрел на Сазонова:

– И что ты предлагаешь?

Сазонов улыбнулся.

* * *

– Руби кабеля! Сворачивай!

– Давай, давай, живее. И тщате́льнее работаем, тщате́льнее! – подбадривал капитан солдат.

Ручка привода ходила вверх-вниз. Огромная квадратная гермодверь, медленно, величественно сдвинулась и начала неторопливо, по миллиметру, закрываться.

– Не укладываемся в норматив, Фенченко! – крикнул он одному из солдат. – Что ты будешь делать, если угроза наводнения, а? Оно тебя ждать не станет. Работай ручкой, работай. Туда-сюда, туда-сюда. Навыки-то есть? Каждую ночь ведь тренируешься!

Солдаты хохотали. Гермодверь медленно, неумолимо вставала поперек туннеля, наглухо закрывая путь.

– Солдатик, что же это делается? Что же это, а?!

Караванщица, ехавшая на Василеостровскую с мужем и грузом тканей, подбежала к командиру.

– Блокада, – сухо сказал «солдатик», которому минул уже четвертый десяток. – Поворачивайте на Адмиралку, мадам, здесь больше прохода не будет. – Он помолчал и добавил: – Угроза затопления, ясно?

Он вернулся к солдатам. Давай, давай. Те уже соревновались, кто лучше сделает «вверх-вниз». Гермодверь неумолимо закрывалась.

– Будем васькиных голодом морить, – сказал он сержанту. Помолчал, наконец осознав сам, что на самом деле происходит. – Совсем долбанулись наши начальники. Детей-то за что?

* * *

Известия о блокаде Василеостровской достигли ушей Ивана на следующий день. К этому времени заговорщики собрались на Сенной, в снятой на время гостиничной комнате. Дороговато, но уединение важнее.

Садовая-Сенная-Спасская не выдает Альянсу преступников.

А если хорошенько заплатить, то Садовая-Спасская дает возможность преступникам даже сделать один телефонный звонок.

– У аппарата.

Иван медленно сказал:

– Что это значит, генерал?

– Я просил тебя не убивать Орлова, – сказал Мемов. Голос был усталый. – Зачем?

– Что? – Иван замолчал. Вот как все повернулось.

– Никаких переговоров не будет, Иван. Ты теперь убийца и террорист, а с убийцами и террористами переговоров мы не ведем. Как и с военными преступниками. И если честно… – Генерал помолчал. – Ты меня сильно разочаровал, Иван.

* * *

– Василеостровская на самообеспечении протянет примерно месяц, – сказал профессор, когда все собрались. – То есть запасы продуктов у наших есть на месяц-полтора, это стандартно. Существует неприкосновенный запас консервов на случай затопления туннелей. Есть запасы карбида и сухого спирта для ламп и готовки еды – правда, думаю, за время войны с Восстанием эти запасы несколько уменьшились… Что еще? Питьевая вода в баках – есть. Основная проблема, как понимаю: свет. Аккумуляторов хватит от силы на неделю. А без электрического освещения погибнут общинные плантации. Уменьшение рациона. Анемия. Болезни. Цинга. Сложная, в общем, ситуация.

– Да уж, – Уберфюрер почесал затылок. Миша сидел потерянный.

Таня, подумал Иван.

Таня.

Я все испортил.

– Черт! – Иван мотанул головой, прошелся по комнате туда и обратно. Перед ним расступались.

Развернувшись, со всей дури хлопнул ладонью по столу. Ай! Кости обожгло. Боль была яркая и жестокая, она провентилировала голову, словно мощным воздушным потоком. Иван остановился. Сел на койку. Так, криками горю не поможешь. Думай.

– Иван!

– Ничего, – буркнул он. – Ничего. Все в порядке.

Он лег на койку лицом к стене. Думай, Иван. Думай. Василеостровской нужен свет.

101